Александр Тансман – выдающийся польский композитор, пианист и дирижёр. В возрасте шести лет, находясь на концерте скрипача Эжена Изаи (1858–1931) и слушая Чакону И.С.Баха (BWV 1004) он решил, что станет композитором.

В 1915 году Тансман приезжает в Варшаву и в 1919 году побеждает на национальном конкурсе композиторов, представив три пьесы под тремя разными псевдонимами: ему удалось выиграть первый, второй и третий призы (такой же рода подвиг совершил Кшиштоф Пендерецкий 40 лет спустя, в 1959 году). В том же году Тансман переезжает в Париж, где подружился с Морисом Равелем. Во время совместных гастролей с Равелем по США Тансман знакомится с Джорджем Гершвиным (1898-1937). По приглашению Тансмана спустя несколько месяцев Гершвин приезжает в Париж и пишет сочинение Американец в Париже, в оркестровке которого был занят Тансман.

В 1932 году он организовал мировой тур, продолжавшийся целый год. Первой остановкой был Нью-Йорк, 6-го октября, где Артуро Тосканини (1867–1957) на память дирижировал Нью-Йоркским филармоническим оркестром произведение Тансмана Quatre danses polonaises. Последующие остановки были не менее значительными. Композитор был принят императором Японии Хирохито, а в Индии он провел неделю в доме Ганди.

В связи с началом второй мировой войны композитор эмигрировал в США, и жил в Лос-Анджелесе, где в это же время находится много европейских артистов, которые, также были вынуждены покинуть свои страны из-за войны – Томас Манн (1875-1955), Игорь Стравинский (1882–1971), Арнольд Шёнберг, Дариус Мийо и Марио Кастельнуово-Тедеско. Здесь рождается крепкая дружба Тансмана со Стравинским. Стравинскому Тансман посвятил книгу (Игорь Стравинский, Amiot-Dumont, Париж, 1948).

С 1947 года Тансман снова во Франции. В 50-е и 60-е годы Александр Тансман – один из наиболее часто исполняемых композиторов в мире. Среди исполнителей его музыки – одни из самых известных музыкантов того времени.

Композитор написал девять симфоний, одиннадцать балетов, восемь квартетов, вокальную и инструментальную камерную музыку, несколько концертов. Творческая активность Тансмана с конца 1960-х годов стала снижаться.

Последним сочинением Александра Тансмана стало Hommage a Lech Walesa для гитары, которое композитор написал в 1982 году на эмоциональной волне надежды, связанной с событиями, происшедшими в Гданьске и действиями польских профсоюзов.

На протяжении всей своей жизни испанский гитарист Андрес Сеговия дружил с польским композитором Александром Тансманом. До недавнего времени считалось, что Тансман написал для гитары совсем немного произведений. В начале XXI века произошло событие, которое полностью меняет это представление.

Итальянский гитарист, композитор и издатель Анджело Джилардино, получив возможность исследовать архивы Фонда Сеговии в Линаресе (Испания), обнаружил большое количество произведений Александра Тансмана, написанных для Сеговия, но которые никогда не были исполнены испанским гитаристом. Это потрясающее открытие заставило пересмотреть вклад Александра Тансмана в гитару. Учитывая вновь найденные сочинения, по их количеству и качеству, значимость гитарного творчества Александра Тансмана выходит на одно из первых мест в истории гитары XX века.

Гитарные произведения Александра Тансмана были написаны композитором на протяжении длительного периода времени. Между его первым сочинением для гитары (1925 год – Mazurka) и последним (1982 год – Hommage a Lech Walesa) прошло 57 лет. В течение всего этого времени Тансман постоянно и неизменно возвращался к сочинению для гитары (исключением явился лишь период между написанием первого гитарного произведения и второго). Такая закономерность основывалась практически исключительно на дружбе композитора с Андресом Сеговией. Ни один другой исполнитель музыки Тансмана, даже среди самых известных музыкантов, не вдохновил его на написание такого большого количества произведений. Лишь две пьесы для гитары были написаны без упоминания известнейшего испанского Маэстро: Pezzo in modo antico, написанная в 1970 году по просьбе итальянского гитариста и издателя Анджело Джилардино (который в то время создавал свою собственную коллекцию современных гитарных произведений), и Hommage a Lech Walesa, – пьеса, написанная в 1982 году и вдохновленная гитаристкой Корасон Отеро и Фернандо Пересньето (мексиканским художником, которым восхищался Тансман), ставшее самым последним сочинением, написанным Тансманом в своей жизни.

Еще несколько лет назад гитарное наследие Александра Тансмана считалось ценным, но ограниченным в количестве написанных произведений. После недавних находок – сначала в архивах семьи Тансмана, а позже и в архивах Фонда Андреса Сеговии, можно говорить о том, что вклад Александра Тансмана в гитарную музыку – один из наиболее значительных в XX веке как с точки зрения разнообразия содержания и оригинальности письма, так и по большому числу произведений.

Также как и многие другие музыканты первой половины XX века, Александр Тансман стал хорошо знаком с гитарной музыкой только после того, как встретил Андреса Сеговию. Тансман и Сеговия познакомились в Париже во время одном из ужинов у Анри Прюньера, скорее всего в 1924 году. В то время Анри Прюньер был директором журнала La Revue Musicale. На том историческом ужине присутствовали также Морис Равель, Альбер Руссель, Флоран Шмит (1870–1958) и члены Шестёрки. Когда ужин подошел к концу Прюньер попросил Сеговию сыграть для его гостей. Много лет спустя Тансман описывал это событие следующими словами: «Поскольку Маэстро был испанским гитаристом, я ожидал услышать что-то из музыки фламенко. Поэтому я был сильно удивлен, когда услышал Чакону Баха. Его исполнение было совершенно поразительным».

Скорее всего, Сеговия не знал, что эта пьеса Баха имела символическое значение для Тансмана: ведь именно услышав Чакону Баха в исполнении скрипача Эжена Изаи, шестилетний Александр решил посвятить свою жизнь музыке. После выступления Сеговии, композитор выразил глубокую признательность гитаристу и предложил написать для него пьесу для гитары. Вскоре была написана Mazurka, и Сеговия исполнил ее в Парижской консерватории. Пьеса затем была опубликована в журнале La Revue Musicale в качестве музыкального приложения (в этом же журнале, несколькими годами ранее, также было опубликовано произведение Мануэля де Фальи ”Памяти Дебюсси”).

Крепкая дружба родилась во время этого ужина, дружба, которой суждено было продлиться всю их жизнь. Слова Тансмана подтверждают, что эстетические директивы, оставившие отпечаток на всем его гитарном творчестве, были очерчены уже во время этой первой неожиданной встречи. С самого начала, Тансман уходил от испано-латино-американских схем, которые в то время преобладали в новом репертуаре Сеговии. Несмотря на это, музыка Тансмана вошла в сердце испанского гитариста и его репертуар, и стала по выражению Анджело Джилардино «наиболее продвинутым шагом, предпринятым Сеговией по отношению к современной музыке» (А. Джилардино, Manuale di storia della chitarra).

В своей Мазурке – небольшой пьесе 1925 года, Тансман уже предопределил основные композиционные схемы и модели, которые он будет на протяжении 57 лет считать наиболее подходящими для написания своих гитарных произведений: мелодия с аккомпанементом, педаль, с использованием открытых струн, последовательность трезвучий и полифонии. Кроме этого, в гитарной музыке Тансмана присутствуют и все основные музыкальные характеристики его творчества: спонтанная мелодическая линия, намекающая на польские народные темы, но без открытого цитирования, почти магическое достижение эффекта поддерживания тем необычными гармониями. Многие из так называемых "народных" тем Тансмана на самом деле не что иное, как горизонтальное расположение диссонансных аккордов, так часто используемых композитором. С другой стороны, стоит отметить полное отсутствие у Тансмана идиоматических гитарных эффектов. Гитарист Фредерик Зиганте, исполнитель многих произведений польского композитора, считает, что Тансман "как будто бы воспринял лишь наиболее абстрактные и благородные аспекты стиля Сеговии, такие как красота его звука и исключительное качество его особенной и персональной фразировки. Со времени написания Мазурки стало очевидным, что музыка Тансмана будет чистой и полностью без ненужного приукрашивания, и что она будет прославлять и подчеркивать музыкальный талант Сеговии", - пишет Зиганте.

Второе сочинение для гитары Александра Тансмана датируется временем его американского изгнания: это Концертино для гитары c оркестром, написанное в 1945 году по просьбе Андреса Сеговии. Гитарист воспринимал создание нового репертуара концертов для гитары с оркестром, как средство, с помощью которого гитара могла бы достичь высокого достоинства, поскольку гитара в то время почти никак не присутствовала в симфонических кругах. Разумеется, это не делалось Сеговией для того, чтобы приумножить свою собственную популярность; напротив, это был один из путей, которые Сеговия выбрал (благодаря своей интуиции и ясности ума), чтобы вывести гитару из гитарных сообществ и представить ее более широкой публике – той публике, которую он называл "филармонической". Поскольку гитарные концерты XIX века Мауро Джулиани и Фердинандо Карулли были забыты, сочинение концерта для гитары с оркестром выглядело почти неисполнимой задачей, во многом из-за проблемы баланса между солистом и оркестром. Тансман имел довольно необычное образование как оркестровщик: он никогда не посещал никаких уроков по этому предмету. Все, что он знал, шло из его собственного опыта исполнения партии арфы на фортепиано в оркестре в Лодзе. Такой опыт сделал Тансмана свежим и уникальным оркестровщиком. Его вклад в оркестровку Американца в Париже Джорджа Гершвина возможно наилучший из известных примеров.

Следовательно, Тансман столкнулся с сочинением для гитары и оркестра во всеоружие, хотя и выбрал наиболее трудный путь для этого: плотный диалог между солистом и оркестром, тогда как другие авторы предпочитали более легкий вариант – почти полного контраста. Из переписки между Тансманом и Сеговией ясно, что Сеговия полюбил Концертино и следил с огромным вниманием за его созданием. Вместе с тем гитарист так никогда и не исполнил это сочинение, возможно потому, что беспокоился за баланс между солистом и оркестром из-за чрезвычайно рискованной богатой и сложной оркестровки (все духовые продублированы). Концертино было найдено сразу после смерти композитора в его бумагах, и спустя 50 лет после написания, сочинение было впервые исполнено – это произошло в Гданьске в апреле 1995 года, солистом выступил Фредерик Зиганте. Концертино состоит из короткой певучей Интродукции, Токкаты, (сонатная форма), Интермеццо (в качестве адажио) и Скерцино (рондо).

Поскольку долгое время Концертино пребывало в забвении, вторым произведением, написанным Тансманом для гитары, считалась знаменитая Сюита “Каватина”. Далее мы остановимся подробно на этом сочинении, которое вошло в репертуар многих гитаристов и которое пользуется большой популярностью у публики.

В июне 1951 года Андрес Сеговия попросил Тансмана написать Сонатину. Две сохранившиеся ее части (Элегия и Фугетта) наводят на мысль, что они не соответствовали вкусу Сеговии.

Вскоре после этого была написана Пьеса в форме Пассакальи (1953). Эта важнейшая пьеса была найдена Анджело Джилардино в бумагах фонда Сеговии в мае 2001 года и заново открыта после почти 50 лет забвения. В Беларуси, России, Украине, Словении, Германии, Мексике, Италии, Канаде и США это произведение впервые прозвучало в исполнении российского гитариста Дмитрия Илларионова.

В 1954 году длительный период времени Тансман работал над сочинением произведения для гитары с камерным оркестром под названием Hommage a Manuel de Falla. Судя по всему, Сеговия был не доволен сольной партией этого сочинения – она довольно проста и в ней недостаточно разнообразно использованы регистры: по этой причине Тансман так никогда и не оркестровал это произведение, а лишь оставил указания в партии фортепиано.

В 1955 году Сеговия попросил Тансмана написать несколько прелюдий: ответом композитора стали Prelude et Interlude (Прелюдия и интерлюдия), которые гитарист посчитал неисполнимыми на гитаре, хотя и делал попытки сделать это сочинение возможным для исполнения, транспонируя в другие тональности. Прелюдия и интерлюдия также были найдены недавно среди бумаг Сеговии.

В течение следующего года (1956), Тансман написал новую Сюиту для гитары в шести частях (Notturno romatico, Alla polacca, Canzonetta, Invenzione, Berceuse d’orient, Segovia). Сеговия взял три части из этой сюиты, которые были опубликованы под названием Trois pieces, а затем – в 1962 году стали частью cюиты In modo polonico. Полная версия сюиты 1956 года была недавно найдена в двух различных автографах Тансмана, один – в архивах фонда Сеговии, другой – в архивах семьи Тансмана. Сюита была задумана, как музыкальный портрет Сеговии, чьим именем была названа последняя часть сюиты. Фредерик Зиганте отмечает, что: "несколько пьес этой сюиты, написанные в среднем темпе (Notturno romatico, Canzonetta, Berceuse d’orient) полны выразительности и романтизма и прекрасно подходили для Сеговии, который обладал экстраординарным звуком и элегантной фразировкой". Сюита также включала две более блестящие пьесы: одну, вдохновленную Польшей, другую – Испанией. Обе пьесы, по мнению Зиганте, "подчеркивали умение Сеговии облагораживать народные танцы и песни – дар, который очень ценил в Сеговии Тансман".

В 1960 году композитор в третий раз в своей жизни попытался написать произведение для гитары с оркестром. Это – Musique de cour (Придворная музыка) для гитары с камерным оркестром, основанное на темах Робера де Визе (французского гитариста и композитора XVII века). Тансман написал это сочинение, следуя тенденциям своего времени – стилистически Придворная музыка как бы находится между Пульчинеллой Стравинского и Фантазией для джентльмена Родриго.

В 1962 году Тансман дал Сеговии серию пьес (In modo polonico pour guitare – Airs et dances antiques et populaires de la Pologne), которые позднее стали известны как Сюита in modo polonico. Это наиболее спорное произведения Тансмана, написанное для гитары. Каждая пьеса в отдельности вдохновенно написана, но стилистически сюита целиком весьма неоднородна. Причина этого довольно проста: сюита In modo polonico в том виде, котором известна большинству, есть результат коллажа, выполненного Сеговией с разрешения автора. Основным ядром сюиты изначально было несколько танцев (Branle, Galliarde и Danse des Haysouks), являющихся отчасти переработкой польских пьес для лютни XVI века неизвестных композиторов. К первоначальной основе сюиты In modo polonico Тансман позднее добавил несколько танцев и песен, вдохновленных Польским фольклором: Kujawiak (mazurka lente), Dumka, Oberek и Kolysanka (Berceuse) в качестве мечтательного финала. Вскоре после этого композитор написал два дополнительных танца – Galliarde и Tempo di polonaise, предназначенных заменить Dumka и Danse des Haysouks. Элементы этой сюиты к тому времени уже были довольно разнообразны, и, к сожалению, ситуация впоследствии только ухудшилась: Сеговия посчитал три части неисполнимыми на гитаре и решил включить в сюиту три другие пьесы, написанные в 1956 году, а также Мазурку 1925 года. Излишне говорить, что все эти пьесы намного более современны, чем изначальное ядро сюиты.

История сюиты In modo polonico завершилась в 1976 году, когда Сеговия и испанский арфист Никанор Сабалета (1907-1993) заказали Тансману произведение для гитары и арфы. Тансман был готов написать сочинение, но Сеговия забеспокоился по поводу недостаточности у него времени, чтобы учить что-то новое. В результате Сеговия убедил композитора добавить аккомпанемент арфы к уже существующей Сюите in modo polonico. Это переложение так и не было исполнено, так как Сабалета посчитал партию для его инструмента неадекватной.

В 1965 году Тансман начал новую сюиту для гитары, задуманную, как посвящение Шопену. Тансман пишет пьесу Ballade, которую вполне можно считать одним из наиболее важнейших произведений, написанных композитором для гитары. К сожалению, до недавнего времени, Баллада пребывала в забвении: сочинение было опубликовано издательством Max Eschig только в 1998 году. Изначально Баллада рассматривалась композитором и Сеговией, как одна из частей Сюиты памяти Шопена, однако она не вошла в окончательный вариант сюиты, опубликованный в 1968 году и составленный из трех новых пьес: Prelude, Nocturne, Valse romantique. Баллада с инструментальной точки зрения местами слишком сложна и трудна. Вместе с тем – это одна из самых поэтичных пьес из всего, написанного для гитары Тансманом. Стоит еще отметить, что в гитарном репертуаре не очень много пьес, написанных в форме баллады, столь любимой романтиками и особенно Шопеном.

Цикл из пяти пьес Pieces breves для гитары был недавно найден одновременно и в архивах семьи Тансмана и в личных архивах Андреса Сеговии. Точная дата написания этих произведений неизвестна. Но довольно очевидная стилевая родственность этих пьес с некоторыми частями сюиты In modo polonico и с Сюитой памяти Шопена дает основание полагать, что вряд ли этот цикл был написан Тансманом в 50-е годы. Вероятнее всего это случилось между 1965 и 1968 годами.

В августе 1967 года Тансман в Венеции написал четыре мазурки для Сеговии – Quattro Tempi di Mazurka. Композитор ошибся несколько раз в добавочных линейках в басу при переписывании копии. Сеговия же, получив загадочный текст, просто отложил работу над новым произведением. После сравнения Парижской рукописи и рукописи из архивов Фонда Сеговии стало возможным восстановить текст, отражающий замысел Тансмана.

Inventions (Инвенции) для гитары (посвящение И.С. Баху), состоящие из пяти частей, были написаны Тансманом в 1967 году. Это произведение из всех сольных гитарных пьес Тансмана более всего пронизано барочной стилистикой.

В 1970 году, по просьбе Анджело Джилардино, Тансман создал пьесу, изданную год спустя, как Pezzo in modo antico.

В 1971 году Тансман работал над Variations sur un theme de Scriabine для гитары, написанные по просьбе Сеговии. Несколькими годами ранее Сеговия переложил для гитары и записал Прелюдию op. 16 № 4 Александра Скрябина (1872-1915). Тансман в своих вариациях предпринял попытку передать для гитары сложнейшую во многом чисто фортепианную музыку Скрябина, предлагая тем самым очень трудную задачу исполнителю.

В 1978 году, снова по просьбе Сеговии, Тансман пишет Deux chansons populaires, основанные на двух каталонских песнях: Canco de lladre и трагической Plany. Обе темы хорошо известны гитаристам благодаря популярным обработкам каталонских народных песен Мигеля Льобета.

Окончание гитарного пути Александра Тансмана совпало с последним концертным произведением, написанным им в жизни – это Hommage a Lech Walesa, сочинение, написанное в 1982 году. Тансман был вдохновлен событиями в Гданьске и открывшимися в связи с этим новыми перспективами для Польского государства. Hommage a Lech Walesa – это мазурка (Tempo di mazurka), что само по себе очень символично. Кроме этого Тансман цитирует тему из финала своего самого любимого сочинения: Triptique для струнного квартета 1930 года. Этим искренним коротким сочинением Александр Тансман завершил свою творческую активность.