Творчество Белы Бартока символизирует целую эпоху в развитии музыки Европы ХХ столетия. Вместе с мастерами французской «Шестерки» и новой венской школы, Барток существенно расширил взгляды на лады и тональности, внес много нового в гармонический и мелодический язык музыки. Бела Барток родился в 1881 году в небольшом городке Надьсентмиклош (сейчас – город СанНиколауаМарэ, Румыния). В возрасте 22 лет окончил музыкальную академию Будапешта, и в период с 1907 по 1934 года работал в ней профессором, преподавая класс фортепиано. Ранним сочинениям Бартока, например симфонической поэме «Кошут» 1903 года, характерно существенное влияние романтизма, на примере произведение Ференца Листа, Рихарда Штрауса и Рихарда Вагнера.

В 1905-1906 годах Барток вместе с З. Кодаем стал серьезно изучать фольклор Венгрии, что стало переломным моментом в его мировоззрении. Благодаря увлеченности в 1906 году появился сборник «Двадцать венгерский народных песен», обработанных для фортепиано и голоса. Впоследствии поиски народных танцев и песен стало своего рода творческой страстью – за всю жизнь Барток написал и записал порядка 11 000 мелодий таких народов, как венгерский, славянский, румнский, арабский и турецкий. Это увлечение позволило ему создать новое музыкальное направление – неофольклоризм. Бела использовал систему интонаций, взятую из народной музыки, таким образом изменив обычные представления о тональностях и ладах. Понятие «народная музыка» в его понимании отличалось от понимания современников. Самые известные напевы, использовавшиеся в 19м веке, были для Бартока профессиональными песнями, сочиненными в народном духе. Он очень различал авторство городского человека с творчеством в условиях деревень. Бела изучил венгерские напевы и обнаружил, что они построены на так называемом пентатонике, которым являлся древний звукоряд из 5 звуков. Он встречался в музыке Китая и у финких и тюркских народов. Пентатоника своеобразно окрашивает звучание в венгерских песнях. Бела Барток был уверен, что эти напевы хранили память о музыке кочевников, пришедших давно на территорию Венгрии. Поэтому им были свойственны резкие и суворые как для современных венгров звуки.

Барток стремился достичь «дикой», необычной красоты в своей музыке. Особенно ярко это проявилось в фортепианной пьесе 1911года «Варварское аллегро». Прерывистое звучание фортепиано, больше похоже на звуки ударных инструментов, режущий слух ряд гармоний, отчетливый ритм – все это должно было передавать необузданную энергию варваров, превращая профессиональное сочинение в подлинно народное. Бела Барток работал в направлении фортепианной и оркестровой музыки. Для фортепиано он написал много циклов миниатюр. Самым лучшим признан «Микрокосмос» 1937 года, которое воспринимается не иначе как пособие для новичков-пианистов. Несмотря на это, произведение получилось весьма непростым, поскольку для его игры нужно было уметь применять сложнейшие приемы фортепианной техники. В этом цикле пьесы отражают те настроения, которые так характерны для композитора. В них чудесным образом воссоединяется светлая лирика и драматизм. В зрелый период Барток также писал фортепианные концерты. Первый (1926 год) и Второй (1931 год) фортепианные коцерты написаны под влиянием экспрессионизма, от чего музыка кажется страстной и повышенно эмоциальной.

Но самый талант Белы Бартока раскрывается в 30-40х гг., когд он пишет свои оркестровые сочинения. Произведение "Музыка для струнных, ударных и челесты" 1936 года по своей масштабности не уступает настоящей симфонии. Четыре части делят сочинение - неторопливая фута, сонатное драматическое аллегро, умиротворённое адажио и оживленно-радостный финал. Здесь отлично реализован принцип монотематизма – фактичеси весь материал исходит из скорбной темы, раскрытой в первой части. Главным элементом, формирующим тему, здесь является ритм. Звук оркестра богат на неожиданные тембровые находки, а струнные инструменты якобы имитируют звук духовых деревянных.

«Дивертисмент» 1939 года для струнного оркеста характеризует интерес Бартока к неоклассицизму. Здесь есть и строгий струнный состав, и чередование оркестровых реплик с короткими репликами инструментов солистов – все это придает музыки дерзости в ее сложных гармониях и непредсказуемых мелодических ходах.

Также необходимо упомянть и концерт для оркеста 1943 года. Здесь Барток проявляет себя вновь как симфонист – видно ладовое мышление автора, традиционная тональность, обогащенная соединениями аккордов и различными ладами, а также исключительная мягкость и напевность тем.

Хоть длясцены Бела написал не так много произведений, его вклад в музыкальный театр ХХ столетия также велик. Он выбирает экспрессионизм и отталкивается от него, наполняя оперы и балеты сложной и напряженной драматически музыкой, которую играет оркестр.

Однако в последние годы Барток изменял свои взгляды на музыку. Внезапно его гармонии и мелодии обретали неожиданную «прозрачность» и простоту. Ярким примером тому – Третий фортепианный концерт 1945 года, который был создан незадолго до смерти. Это изменение в стиле композитора было следствием сложной жизни, в которой были и две мирровый войны, и эмиграция (не имея желания сотрудничества с фашистским режимом, он покинул Венгрию в 1940 г. и переехал в США, где и умер в Нью-Йорке). Как и многие великие современники, Бела Барток в конце своей жизни пришел к гармонии с самим собой и миром.